Алла Демидова в фильме Алексея Китайцева «Мне дружбу гении дарили...».
Алла Демидова: Мне посчастливилось. Я работала с лучшими режиссерами – и с Тарковским, и с Шепитько, а в театре – с Любимовым и с Эфросом. А снималась и со Стржельчиком, и с Баталовым и бесконечно можно продолжать. Мне жизнь очень помогала, она меня несла. Я по молодости не ценила. Я никогда не вмешиваюсь в собственную жизнь. Она мне подбрасывает сама какие-то неожиданные повороты.
Фильм первый. Театр
Глава первая. Высоцкий
На Таганке. Мы были молодые и смеялись и дурачились. Мы начинали вровень. Ну мы же не знали, что, например, Высоцкий будет Высоцким, ‒ этой легендой... Он играл массовые сцены или маленькие сцены… Высоцкий всегда пел так хорошо.., то одна, то другая песня, и всегда по-разному. А потом, после спектакля, он нам устроил концерт. Просто настоящий концерт – и я увидела мощь. Я поняла, что он другой, это не мы.
Глава вторая. Отец
Я очень люблю своего отца. Хотя его давно нет в живых, но я считаю его рядом и знаю, что он всегда меня охраняет.
Глава третья. Гаврила Попов и альма-матер
…Он был очень умный на курсе. Уже тогда, на 1-2 курсе он критиковал Маркса, мы все изучали «Капитал»… Потом неожиданно стал мэром Москвы, и было приятно наблюдать за развитием нашего курса, очень много стало профессоров.
Глава четвертая «Молодость Таганки»
В начале главное было ‒ крик. Взорвать эмоционально криком. Молодость, выхлест команды, когда все одногодки, нет иерархии возрастов и званий, с каким-то желанием выскочить, но … я не умею кричать. Актерам вообще трудно говорить какие-то замечания после спектакля, и, повторяю, мы все равны там были. Слушали только два моих партнера – с Высоцким очень легко было договариваться и с Валерием Золотухиным.
Глава пятая. Любимов
В первые годы я не была его актрисой. Я помню, мне Гаевский рассказывал (очень хороший критик с хорошим вкусом, тонкий). Он стоял с Любимовым за кулисами, я играла Василису Мелентьевну в «Деревянных конях» ‒ это такая старуха северная. И в основном молчала, на авансцене сидела. Только через себя что-то пропускала, то есть абсолютно другая техника. И Гаевский смотрел, а Любимов удивленно спрашивал: «А Вам, эта что? Нравится?». То есть я ещё тогда не завоевала Любимова.
Фильм второй. Кино
В игре Аллы Демидовой в кино всегда зашифровано время. Она проживает во всех эпохах, при этом оставаясь самой современной. Про свои роли она знает все. Для неё реальность – это искусство.
Глава первая. Тайны ремесла
«Есть запоминание долгое. В театре. Это – на всю жизнь . Я помню свои роли всю жизнь. Потому что они запоминаются мизансценически, он укладывается совершенно по-другому, этот текст. А в кино, это быстрая память. Эта полочка запоминания чем-то уже заполнена. Например, Масленников. Я снималась у него много, например, в «Пиковой даме». От автора должны были читать я и Олег Басилашвили. Когда я увидела этот текст, он вроде бы очень легкий и вроде бы современный, но построены фразы совершенно не по нашей логике. Запомнить этот текст – практически нереально. Басилашвили отказался, и вся эта громада досталась мне. Но я тогда стала хитрить ‒ я писала шпаргалки, хотя это было на натуре – ветер, снег. Я приклеивала шпаргалочку к камере или к какому-нибудь человеку, … никто не замечал. И потом это стало моей манерой в кино.
Глава вторая. «Дневные звезды» Таланкина или в «Зеркале» Тарковского
У Таланкина я снималась во всех его фильмах. Он слишком мне доверял, наверное. Поэтому – некоторые роли я, может быть, не так сыграла. И очень жалею, что «Дневные звезды» все перерезаны.
Тарковский – он кусал свои ногти, отменял съемку. Ждал годами художника-оператора, но собирал группу единомышленников.
Глава третья. Волшебный шлейф Параджанова
Актерам «Таганки» Параджанов устроил прием в Тбилиси. Я помню ‒ грузинский дворик – и все было декорировано, и с неба висел зонт – я ещё говорю –«Какой зонт!» А я перед этим была в Париже, и была в белой шляпке. И когда Параджанов увидел, ‒ «Ах, шляпка», ‒ он моментально спустил зонт , срезал – и подарил мне. А потом стал говорить, что будет делать шляпки.