Я вам хочу напомнить отрывок из одного стихотворения Георгия Иванова:
Январский день. На берегу Невы
Несется ветер, разрушеньем вея.
Где Олечка Судейкина, увы!
Ахматова, Паллада, Саломея?
Все, кто блистал в тринадцатом году —
Лишь призраки на петербургском льду.
Я хочу продолжить наш разговор о прекрасных женщинах Серебряного века, о музах. Мы уже говорили с вами и об Олечке Судейкиной, и о Саломеи Андрониковой. Сегодня я хочу вспомнить Палладу. Паллада - это имя, фамилия Богданова-Бельская. Про нее вспоминают, что ее красота не бесспорна, но смертоносна. Ее проза не издана, ее поэзия раскритикована, ее танцы осмеяны, ее артистическая одаренность не воплощена. Она одна из тех женщин-теней, которые двигались в призрачном городе, дыша духами и туманами, видели небо в алмазах, даже под сводами подвалов, носили экзотические наряды и обжигали свои пестрые крылья, летя на фейерверк мечты. Они знали и исповедовали лишь одну правду. Правду вымысла. Их вечера были афинскими, ночи безрассудными, и так далее, и так далее, и так далее. Но, Паллада, действительно была вот так, как о ней вот пишет Теффи. Она закончила в 1911 году театральные курсы режиссера Николая Евреинова. Очень знаменитые в то время были курсы. Когда Паллада шла по Невскому, вспоминал Георгий Иванов, прохожие оборачивались, потому что представляете: Петербург, зима, вечер, падает снег, зажигаются фонари.
На обыкновенных улицах обыкновенная толпа, и вдруг, вдруг в этой серой толпе странное, пестрое, словно свалившееся откуда-то существо. Откуда? Из Мексики? С Венецианского карнавала? С Марса, может быть? На плечах накидка ярко-малиновая или ядовито-зеленая, из-под нее торчат какие-то шелка, кружева, цветы, перья, переливаются всеми огнями бусы, на ногах позвякивают браслеты. Но сама Паллада, отвечая своим врагам, которых было очень много и даже вроде бы другу Георгию Иванову, говорила: «Я ненавижу, ненавижу, и она крепко сжимала свои маленькие ручки в кулаки, ненавижу всех таких людей, всю вашу шайку, всех пустых, тупых, самодовольных и добродетельных людей. И действительно, с вами мне не место, потому что я всегда ищу, а вы мирно спите». Но что она искала, вот это загадкой и осталось, хотя она осталась в памяти такой яркой личностью. Она взяла сценический псевдоним Богаданова-Бельская. Ее настоящая фамилия была Бельская, но первым мужем был «вечный студент» Сергей Богданов, который был эсером, революционером, ушел потом в политику. После него, они венчались, кстати. Но после него она стала Палладой Олимпиевной Богдановой, хотя потом и присоединила свою фамилию Бельская. Она, кстати, родила от него двух мальчиков-близнецов. Правда, воспитывали их родители. И имена она дала им, ни за что не догадаетесь, правильно - Орест и Ераст. Вот такие два мальчика. Правда, ничего не оставили после себя, никаких следов, кроме того, что они были детьми Паллады Олимпиевны.
Богданова-Бельская Паллада была очень одарена разносторонне. Она писала хорошо и стихи, и статьи. Например, в модном журнале «Аргос» Паллада имела свою постоянную рубрику, где она писала и давала горячие советы дамам, джентельменам, как одеваться и как вести себя в обществе, ну и так далее. Паллада могла бы очень хорошо сниматься в кино. Но тогда кино только начиналось, и ее не очень заметили, потому что, в основном, брали уже состоявшихся актрис, как Вера Холодная. Но Паллада обладала своим своеобразным драматическим талантом. Потому что на своих вечерах, Афинских вечерах, она танцевала, в каких-то немыслимых нарядах. У нее собирался весь свет интеллектуального творческого общества 1914-1915 годов, потому что она была немножко младше, и поэтому начала позже. И они разыгрывали иногда домашние спектакли. Евреинов - он теоретик таких домашних спектаклей. Он оставил интересные книги по этому поводу. Об игре, об игре в жизни, и кто играет в жизни, тот вроде бы защищен от ее острых уколов, острых углов.