Наше дело табак,
коль из грязи да в князи
вышло столько рубак,
как собак на Кавказе.
Вышло столько хапуг
из холопов да в бары,
аж спохватишься вдруг:
что за иго — татары?
У, татарская Русь,
самодурство да барство!
Я ли спицей сорвусь
с колеса государства?
Ты ль ударишь лицом
в грязь, в повальную слякоть,
дабы перед концом
невозможность оплакать,
друг мой? Время темно
и неисповедимо:
рано ли — все равно,
поздно ли — все едино.
Наше дело табак!
Ну так что же — покурим,
подымим натощак,
посидим, потолкуем,
Друг мой! Жалость не в том,
что надежды хороним.
Лишь бы жечь, а потом —
сгинь хоть дымом холодным.
Или пеплом пади
в холодеющих высях,
только не отплати
малодушьем за вызов.
И над хмурой страной,
над равниной повальной —
промельк жизни иной
вспыхнет в памяти дальней...
1967 г.